Мифы об эволюции человека - Александр Соколов

А что говорит о росте наших предков палеоантропология?

На самом деле определить рост ископаемого существа весьма непросто!

Даже если у нас есть полный скелет, рост будет зависеть от особенностей «сборки». На практике же антропологи часто имеют дело с разрозненными элементами скелета, еще и фрагментарными. Поэтому нужно сначала реконструировать целую кость по ее части, а потом – с помощью специальных формул – по длине кости (лучше всего – бедренной) можно приблизительно оценить рост хозяина. Естественно, с погрешностью. У различных групп современных людей соотношение между длиной конечностей и ростом сильно различается, поэтому, возьми мы в качестве эталона длинноногих масаев – получим один результат, а для невысоких и коренастых эскимосов цифры будут совсем другими. Если есть возможность, антропологи используют «референтные группы» современных людей с пропорциями, близкими к пропорциям оцениваемых гоминид, – но эти-то пропорции далеко не всегда понятны.

Если проводить оценку роста по костям верхних конечностей, то погрешность будет еще выше. А если мы нашли останки ребенка (детеныша) или подростка – придется еще оценить, насколько бы увеличилась длина тела, доживи это существо до зрелости.

Неудивительно, что у антропологов, занимавшихся оценкой роста наших предков, получались разные цифры. Например, рост знаменитого Турканского мальчика «в зрелом возрасте», по разным данным, «гуляет» от 164 до 185 см{216}.

И тем не менее можно с уверенностью сказать, что в процессе эволюции рост наших предков не уменьшался, а увеличивался. Помните, Бунак об этом писал уже 50 лет назад…

Рост знаменитой австралопитечки Люси – примерно 1,07 м. Правда, это особо миниатюрный экземпляр даже для австралопитеков.

Первые представители человеческого рода – практически столь же низкорослы. Например, рост хабилиса OH 62 составлял примерно 1 м 15 см.

Вскоре после этого гоминиды заметно подросли. Это видно из следующих цифр (средний рост наших предков по данным 2012 г., цифры округлены):

1. «Человек грузинский» из Дманиси (1,8 млн лет назад) – 149 см.

2. Африканские Homo ergaster (около 1,5 млн лет назад) – 168 см.

3. Испанский Homo antecessor – 172 см.

4. Питекантроп из Триниль (тот самый, найденный Дюбуа) – 172 см.

5. Гейдельбергский человек из пещеры Сима де лос Уэсос – 163 см.

6. Средний рост неандертальцев – 160 см.

7. Ранние сапиенсы с Ближнего Востока – 177 см{217}.

Уважаемые читатели, мы с вами – настоящие великаны по сравнению с австралопитеками и хабилисами!

Миф № 61

Человек произошел от водных (полуводных) предков! Только этим можно объяснить его удивительные особенности…

Так называемая «гипотеза водной обезьяны» на удивление популярна среди НЕантропологов, хотя большинство специалистов считает ее маргинальной и всерьез не рассматривает. И все же «гидропитеки» (или наяпитеки) живут и здравствуют в популярной литературе. Так, недавно С. В. Савельев в книге «Происхождение мозга человека»{218} (2010) предложил свою оригинальную – хотя и не слишком убедительно аргументированную – версию водной обезьяны{219}…

Я часто получаю письма с просьбой высказать свое отношение к «акватической» (водной) гипотезе.

В чем ее суть? Сторонники гипотезы – А. Харди, Э. Морган, Я. Линдблад и др. – обращали внимание на свойства человека, которые отличают его от других человекообразных. Это:

• гладкая кожа без волос;

• выступающий нос с ноздрями, направленными вниз;

• особое строение носоглотки и способность задерживать дыхание;

• небольшие «перепонки» между пальцами;

• направление роста волос на теле – от макушки вниз;

• толстый слой подкожного жира («как у водных млекопитающих»);

• большая зависимость человека от воды;

• отсутствие страха перед водой (в отличие от многих обезьян, избегающих всякого контакта с водоемами);

• врожденное умение плавать (младенец, если бросить его в воду, поплывет!);

• и т. д.

Список свойств весьма обширен и включает даже девственную плеву у женщин, «защищающую от морской воды»{220}…

«Не доказывает ли все это, что наши предки когда-то прошли через воду (только без огня и медных труб)?» – вопрошают сторонники наяпитека. Гладкая кожа – чтобы лучше плавать. В воде шерсть не нужна, ведь нет ее и у дельфинов! Ноздри вниз – чтобы не попадала вода. Эти и другие перечисленные особенности – наследие водной стадии.

Дело было так. Давным-давно группа приматов приспособилась к жизни на мелководье (в разных версиях – морском или речном). Бродя по пояс в воде, обезьяны вылавливали моллюсков, морских ежей и ракообразных, а также спасались от наземных хищников. Регулярное хождение в воде на задних лапах постепенно приучило наших предков держаться в такой выпрямленной позе и на берегу. Так возникло прямохождение! А чтобы добыть мясо моллюсков или крабов, водные обезьяны использовали камни – вот и предпосылки орудийной деятельности.

В наиболее радикальных вариантах сторонники водной гипотезы выводят нашу родословную прямо из древних дельфинов. А одна из популяризаторов концепции – Элейн Морган – подчеркивала, что у речных гоминид главная роль принадлежала не мужчине-охотнику, а женщине-собирательнице. Таким образом, гипотеза приобрела феминистский оттенок. Морган даже назвала свою книгу «Происхождение женщины» (The Descent of Woman{221}) в противовес «Происхождению человека» (The Descent of Man)[3].

Почему же антропологи не спешат восторгаться такой стройной концепцией? Видимо, стройность эта кажущаяся. Судите сами.

• У многих водных млекопитающих шерсть отнюдь не исчезла. Так, все в порядке с волосяным покровом у бобров, каланов, тюленей, капибар, у экзотического утконоса и т. д.

• Бесшерстные звери не обязаны жить в воде. Ослаблен волосяной покров у слонов, носорогов, бабирусс, а у проводящих всю жизнь под землей голых землекопов волосы отсутствуют напрочь. О возможных причинах редукции шерсти у человека мы подробно говорили в соответствующей главе этой книги.

• Много подкожного жира отнюдь не только у водных животных, но и у некоторых сухопутных – например, у свиней.

• «Особое» строение носоглотки не мешает людям захлебываться. Вообще, приспособленность человека к воде не стоит переоценивать. Люди не только прекрасно плавают (чему, кстати, нужно учиться), но и отлично тонут – в том числе даже опытные пловцы. По статистике, в водоемах планеты ежегодно гибнет 359 000 человек – это 7 % всех смертей от несчастного случая (по данным ВОЗ{222}). Странновато для водного млекопитающего…

• Нетрудно догадаться, что девственная плева может защищать от морской воды… только до первого соития.

• У человеческих младенцев до двух-трех месяцев в самом деле есть плавательный рефлекс. Однако эксперименты показали его наличие у множества других млекопитающих, включая новорожденных крыс, кроликов, опоссумов, морских свинок, а также макак-резусов, у которых он угасает к двум неделям от роду{223}. Есть ли плавательный рефлекс у новорожденных человекообразных обезьян, похоже, никто не проверял.

• Судя по черепам ископаемых гоминид, перестройка их носа с обезьяньего типа на человеческий произошла довольно поздно, скорее всего, уже на стадии Homo. А ведь согласно акватической концепции наши предки жили в воде задолго до появления человеческого рода.

• Ни один вид живых существ плескание в воде не привело к «выпрямленному положению тела» на суше. Конечности превращались в перепончатые лапы, эволюционировали в ласты или «тумбы» (как у бегемотов), но никогда не формировалось нечто, даже отдаленно напоминающее человеческую стопу с продольным и поперечным сводами…

Но главный вопрос: где археологические и палеонтологические находки? Покажите нам, наконец, останки гидропитеков! Допустим даже, что ранние австралопитеки – это и есть «водные обезьяны». В таком случае как особая водолюбивость отразилась на их скелете, а пристрастие к водным ресурсам – на жевательном аппарате? Мы видим в ардипитеке или австралопитеке признаки полудревесного, а отнюдь не водного образа жизни. А их зубы принципиально не отличаются от зубной системы других человекообразных (за исключением размера клыков). Десятилетиями археологи изучают остатки трапез древних Homo – кости животных со следами орудий. Таких находок – тысячи. А где же объедки гидропитеков – разбитые камнями раковины моллюсков, панцири крабов и т. п.?